О ХОРОШЕМ И НЕ ОЧЕНЬ...
Уходящий год продемонстрировал позитивные изменения и одновременно ознаменовался рядом неблагоприятных событий в российской экономике, оказывающих влияние на его итоговые результаты.Ситуация в отдельных отраслях и экономике в целом порой складывалась столь неожиданно, что эксперты крайне аккуратны в подведении итогов и тем более — в озвучивании прогнозов.
О позитивном
На рубеже 21-го года российский бизнес находился в предвкушении постепенного восстановления на фоне ослабления антиковидных ограничений. При этом позитивные ожидания отчасти оправдались: по данным Росстата, ВВП показал рост до 10,3% во втором квартале 2021 года со снижением динамики в третьем квартале до более скромных, но все равно впечатляющих 4,6% (как на волне ожидаемого «догоняющего» роста, так и на фоне низкой базы прошлого года). Итоговая цифра, по оценке экспертов, закрепится на уровне 4,3% по мере исчерпания роста спроса на внутреннем и внешнем рынках. И это самый высокий показатель за прошедшие 10 лет. Главными драйверами стали положительные показатели экспорта нефти и газа, восстановление ведущих экономик мира, краткосрочное ослабление санкционного давления на Россию, а также постепенное восстановление внутреннего спроса, подкрепленным ростом потребительского кредитования в этом году.
Еще одним положительным итогом 2021 года станет рост российского промышленного экспорта. Согласно данным ФТС, положительное сальдо внешней торговли России в январе-сентябре составило 130,3 млрд долл., что на 52,8 млрд долл. (+68,13%) превысило показатель за аналогичный период 2020 года. Экспорт товаров за рассматриваемый период достиг 343,8 млрд долл., прибавив по году 41,4%. Объем импорта вырос на 28,9%, достигнув суммы в 213,5 млрд долл. Таким образом, внешнеторговый оборот России в январе-сентябре увеличился до 557,3 млрд долл. (+36,3%).
Согласно оценке Российского экспортного центра, общий объем промышленного экспорта из России в 2021 году вырастет как минимум на треть по сравнению с 2020 годом и даже превысит уровень 2018 года, который составил тогда 450 млрд долл. По оценке экспертов Альфа-Банка, нефтяной экспорт сможет увеличиться на 50 млрд долл. относительно предыдущего года. В соответствии с прогнозом рейтингового агентства Fitch, экспорт нефти и газа может принести России свыше 125 млрд долл. Однако увеличение нефтегазовой выручки следует связывать не столько с ростом объема поставок, сколько с удорожанием основных энергоносителей на внешних рынках.
На росте российского ВВП также положительно сказалось относительное санк-ционное затишье в 2021 году — угрозы введения «страшных» санкций, к счастью для всех, остались словами и не воплотились в законопроекты. И Россию так и не «отрезали» от S.W.I.F.T.
Инфляционный год
Тем не менее при подведении итогов 2021 года основным фактором негативных настроений являются рекордные показатели инфляции в восходящем тренде и растущие инфляционные ожидания в канун 2022 года. По оценкам, рост цен в России ускорился с 4,0% в октябре 2020 года до 8,1% по ситуации на октябрь 2021 года. Основной вклад внесла продовольственная инфляция: ускорение с 4,8 до 10,9%. Инфляционные ожидания российских домохозяйств выросли в октябре-ноябре до 13,5-13,6%. И декабрьские статистические данные по росту цен уверенно толкают итоговый показатель инфляции к уровню 8,5%. При этом инфляционные риски будут доминировать в основном сценарии развития ситуации и в первой половине 2022 года. По этой причине под конец года ведущие банковские эксперты с азартом делают ставки относительно грядущих итераций с повышением процентной ставки Центробанком России,поскольку обуздание роста цен определенно станет ключевой повесткой для правительства в наступающем году.
Одной из главных причин инфляции называют заметный рост мировых цен на продовольствие. По данным Продовольственной и Сельскохозяйственной организации объединенных наций (ФАО), в ноябре рост индекса продовольственных цен (FFPI) достиг 27,3% к ноябрю 2020 года. Ретроспективный анализ свидетельствует что схожие ценовые шоки наблюдались и ранее. Так, в 20072008 годах индекс продовольственных цен ФАО рос два года подряд, в 2008 году он достиг уровня 161,9% к показателю 2006 года. В 2011 году индекс вырос на 23,6% в сравнении с 2010 годом и несколько снизился в 2012-м. При сохранявшейся на тот момент высокой зависимости от импорта продовольствия увеличение мировых цен неизбежно транспонировалось на российский внутренний рынок. Согласно данным Росстата, цены внутреннего продовольственного рынка в период 2007-2008 гг. выросли на 34,6% по отношению к уровню 2006 года. В период 2014-2015 гг. триггером роста внутренних продовольственных цен на 31,6% относительно уровня 2013 года выступило введение режима санкций в отношении России.
Эксперты отмечают и воздействие пандемии коронавирусной инфекции, которая серьезно ударила по экономике страны, ограничила деятельность отечественных предприятий и трансграничное перемещение товаров, услуг и рабочей силы, нарушила производственные связи. Естественно, что отрасли и предприятия отечественного агропромышленного комплекса не могли быть не затронуты. И сегодня ситуация не позволяет полностью восстановить налаженные ранее цепочки поставок продовольствия. Тем не менее, как считают некоторые эксперты*, влияние пандемии на рост цен не столь очевидно: она сказалась, но не вызвала каких-либо качественных, системных трансформаций ценовой динамики по сравнению с предшествующим периодом. Плюс в европейских странах санитарно-эпидемиологическая обстановка была не менее серьезной, чем в России, однако рост цен на продукты питания в странах ЕС был заметно ниже, чем в нашей стране.
Наконец, что действительно важно, сами российские аграрии и производители продуктов питания каждый год сталкиваются с новыми скачками цен на основное сырье и производственные компоненты, особенно те, которые по-прежнему импортируются из-за рубежа. В этой ситуации им не остается ничего другого, как корректировать отпускные цены в сторону повышения, несмотря на яростное сопротивление торговых сетей.
Как тут не вспомнить слова председателя правительства Михаила Мишустина на выступлении в Госдуме в мае: «Важно сказать еще об одной причине, почему растут цены. Это жадность отдельных производителей и торговых сетей. И здесь хочу напомнить: у правительства достаточно инструментов, чтобы обуздать аппетиты тех, кто наживается на ажиотажном спросе во всех сферах». Тем не менее повторяемость ценовых скачков и их негативных социальных последствий свидетельствует об ограниченном потенциале используемых методов ручного управления по сдерживанию цен и их неэффективности в отношении системных причин ценовых шоков на длительном временном отрезке. Фактически такое управление до сих пор сводится к ситуативному реагированию на уже реализовавшиеся последствия опасных событий — будь то флуктуации мировых цен, антироссийские санкции или пандемия вирусной инфекции. При всей важности ценового контроля и ограничения роста розничных цен на продовольствие, это — последний рубеж обороны. Без устранения структурных перекосов в отечественной экономике и в продовольственной сфере в частности любые попытки регулировать цены весьма ограничены по набору механизмов и мало эффективны по результату.
Очевидно, что динамика роста цен в предстоящем году во многом будет определять и потребительский спрос, и инвестиционную активность в различных отраслях. И здесь стоит сказать, что целевой инвестиционный кредит либо прямое финансирование реального сектора были бы способны запустить механизмы саморазвития и модернизации экономики.
Отраслевые достижения
Недавно польское издание Mysl Polska назвало Россию «аграрной сверхдержавой» (о чем сообщила газета «МК»). Это лишь доказывает, что успехи и достижения российского аграрного бизнеса в последние годы стали столь заметными, что на них все чаще стали обращать внимание за «санкционным занавесом». Отчасти западные санкции, которыми Россию намеревались убить, сделали ее сильнее. 2021 год в целом подтверждает этот тезис: российский аграрный бизнес и пищевая промышленность продолжают свое интенсивное развитие, хотя в последние два года наметилось замедление темпов роста в тех областях, где были достигнуты видимые пределы по насыщению отечественного рынка сельхозпродукцией и продовольствием.
Подводя итоги уходящему году, министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев отметил достигнутые высокие итоговые показатели сборов урожая по целому ряду отраслей АПК. Так, объем зерновых в чистом весе должен превысить 123 млн тонн (из них пшеница — 76 млн тонн), что, по словам главы ведомства, полностью покрывает и внутренние потребности страны, и внешний спрос. Урожай масличных культур в этот раз составит порядка 23 млн тонн. Кроме того, в этом году удастся собрать более 40 млн тонн сахарной свеклы и порядка 7 млн тонн овощей. Все эти показатели выше уровня 2020 года. Вдобавок, по прогнозу Минсельхоза, в России будет побит рекорд по сбору плодов и ягод, который превысит 1,5 млн тонн.
По прогнозу Национального плодоовощного союза, в этом году стоит ожидать очередного рекорда по производству томатов и огурцов в зимних теплицах — свыше 1,55 млн тонн (против 1,49 млн тонн в 2020 году), несмотря на целый ряд трудностей, с которыми пришлось столкнуться овощеводам закрытого грунта. Рост энергозатрат, подорожание материально-технических ресурсов — минеральных удобрений, средств защиты растений, тары и упаковки, семян — негативно повлияли на экономику тепличного бизнеса.
Вырастет в России и производство молока: в этом году его будет выработано 32,3 млн тонн (+110 тыс. тонн к уровню 2020 года). Однако молочное животноводство столкнулось с теми же трудностями, что и другие агроотрасли,— подорожание сырья, кормов, ветпрепаратов, семенного материала, оборудования, упаковки и даже паллет для молочных продуктов.
А вот ждать сюрпризов от российских производителей мяса в этом году не стоит. Виной тому стала эпизоотия в виде новых вспышек АЧС и РРСС, а также птичьего гриппа на территории России. По прогнозам экспертов ИМИТ, суммарное производство мяса в 2021 году может достичь 11 млн тонн в убойном весе: 37% придется на свинину, 16% — на говядину, 45% — на мясо птицы, а 2% — на баранину и козлятину. То есть — не превысит результатов прошлого года.
Что не удивительно. Одна из наиболее динамично растущих отраслей российского АПК — свиноводство — пережила череду вспышек АЧС, прокатившихся по целому ряду высокопродуктивных регионов на рубеже 2020-2021 гг. и во второй половине нынешнего года. В результате, по данным Национального союза свиноводов, за полтора года в России пришлось уничтожить порядка миллиона зараженных животных, что принесло большие финансовые потери и обусловило недополучение порядка 200 тыс. тонн мяса за 2021 год. Это значит, что из-за неблагоприятной эпизоотической ситуации рост мощностей в свиноводстве оказался нивелирован потерями из-за АЧС и РРСС. Более того, жаркие летние месяцы негативно сказались на числовых показателях производства: в сентябре впервые за долгие годы было зафиксировано падение производства свинины на целых 7%. Поэтому отраслевые эксперты прогнозируют рост производства свинины в 2021 году на уровне 1%, или +80.. .90 тыс. тонн к показателям предыдущего года.
Птичий грипп, вспыхнувший в Европе, привел к недопоставкам инкубационного яйца и, как следствие, снижению общего поголовья птиц в России. В свою очередь локальная эпизоотия точно так же помешала оправдаться оптимистичным февральским прогнозам Минсельхоза о достижении к концу года объемов производства мяса птицы на уровне 6,8 млн тонн. По данным Росстата, в январе-октябре 2021 года российские сельхозор-ганизации произвели 5 094 тыс. тонн мяса птицы, что уже на 1,3% отстает от показателей прошлого года за тот же период. На этом фоне отрадным фактом воспринимается продолжающийся устойчивый рост производства мяса индейки, которое за последнее десятилетие выросло в России в 10 раз, достигнув показателя в 400 тыс. тонн, по данным Центра агроаналитики Минсельхоза России.
Производство говядины выглядит неким оазисом относительного благополучия: по данным Росстата, в январе-октябре 2021 года российскими сельскохозяйственными организациями было произведено 866,4 тыс. тонн говядины, что на 5,1% превышает показатель 2020 года за аналогичный период.
Если говорить о результатах работы отечественной мясоперерабатывающей промышленности, то, по данным Росстата, за период с января по октябрь 2021 года объем промышленного производства мяса составил 2 545 тыс. тонн (на уровне аналогичного периода 2020 года); полуфабрикатов мясных, мясосодержащих, охлажденных, замороженных — 3 597,9 тыс. тонн (+4,2% по сравнению с 2020 годом); изделий колбасных, включая изделия колбасные для детского питания,— 2 007 тыс. тонн (+2,8%) и консервов мясных (мясосодержащих), включая консервы для детского питания,— 519,5 тыс. тонн (-17,3%).
Объемы вылова водных биоресурсов, которые будут достигнуты в 2021 году, по данным Минсельхоза, останутся на уровне прошлого года, т.е. 5 млн тонн.
Когда рост цен «помогает»
На фоне отсутствия роста в аграрном производстве успехи отечественных экспортеров продовольствия можно отнести к положительным результатам 2021 года. Минсельхоз прогнозирует, что объем поставок из России составит 35 млрд долл. Это очередной исторический максимум, который впервые позволит стране побороться за место в десятке ведущих мировых экспортеров продовольствия. Правда, следует оговориться, что достигнутые высокие показатели экспорта в денежном выражении в большей степени обуславливаются ростом цен на продовольствие в мире, потому как по ряду позиций физический объем экспорта либо прирастал незначительно, либо отставал от аналогичных показателей за прошлый год.
В частности, введение экспортных пошлин сказалось на объемах экспорта зерна в новом сельхозяйственном году: с 1 июля по 16 декабря из России было экспортировано 21,4 млн тонн зерна (по данным ИА «Финмаркет»), что на 22,3% меньше показателей за аналогичный период прошлого года (по информации Минсельхоза со ссылкой на оперативные данные ФТС). По прогнозу Минсельхоза, объем поставок в новом сельхозгоду (июль 2021 года — июль 2022 года) составит 45-48 млн тонн (из них 37 млн тонн будет приходиться на пшеницу), а следовательно, результат прошлого года (июль 2020 года — июль 2021 года) — 49 млн тонн (из них 38,4 млн тонн — пшеница) — перекрыт не будет. Сокращение поставок из России уже «подогрело» мировые цены на зерновые позиции, поскольку наша страна уже не первый год является ведущим поставщиком пшеницы на мировом рынке.
По другим видам сельскохозяйственной продукции экспортные показатели выглядят скромнее. Тем не менее остаются весомыми для каждой из отраслей. По данным ФЦ «Агроэкспорт», с 1 января по 5 декабря 2021 года (данные по ЕАЭС за январь-сентябрь) различных категорий мяса было поставлено в более чем 65 стран мира на сумму 1,02 млрд долл. (+30% к предыдущему году). В физическом выражении объем отгрузок достиг 469 тыс. тонн, что на 2,2% выше аналогичных показателей за прошлый год. Доля различных видов мяса в общем объеме экспортной выручки распределилась следующим образом: 46% пришлось на мясо птицы, 34% — свинину, 19% — говядину. Ведущим импортером российского мяса стала КНР, доля которой превысила треть от всего российского стоимостного объема поставок в мясной категории: за неполный 2021 год туда отправлено 135 тыс. тонн мяса стоимостью 364 млн долл. Другими крупнейшим импортерами российского мяса в 2021 году стали Вьетнам, Украина, Саудовская Аравия и Беларусь.
Общий объем экспорта мяса птицы в денежном выражении на начало декабря составил 464 млн долл., что на 19% больше, чем за аналогичный период 2020 года. В натуральном выражении показатель достиг 265 тыс. тонн (несмотря на спад в начале года), немного превысив уровень прошлого года.
Важным известием для отечественных производителей мяса птицы в уходящем году стал первый онлайн-аудит производства компании ООО «Ставропольский бройлер» на предмет одобрения поставок продукции в Сингапур. В конце ноября после получения и анализа всех дополнительных запрошенных документов сингапурское ведомство одобрило экспорт замороженного мяса и субпродуктов птицы российского производителя. Это означает, что в будущем подобной практикой технического аудита в анти-ковидном дистанционном режиме смогут воспользоваться и другие российские производители мяса птицы для поставок своей продукции на рынок Сингапура.
Экспорт свинины, по оценкам НСС, в этом году достиг своего максимума по уже открытым направлениям. За 11 месяцев 2021 года было продано свинины за рубеж (включая шпик и субпродукты) на сумму 348 млн долл. (+19% к аналогичному периоду за 2020 год) и в объеме 169 тыс. тонн (-0,9%). Причем свыше двух третей всего российского экспорта свинины приходится на один только Вьетнам, где доля российского мяса достигла внушительных 41% от всего объема ввозимой продукции (по данным Главного таможенного управления Вьетнама). Очевидно, что дальше увеличивать долю российской свинины во вьетнамском импорте не позволят конкуренты, в числе которых Бразилия и Канада, которые давно и активно осваивают этот растущий рынок. Поэтому дальнейшее увеличение российского экспорта свинины станет возможным лишь с открытием новых перспективных экспортных направлений в Юго-Восточной Азии: таких как Китай, Япония, Южная Корея, Филиппины, Сингапур.
По данным «Агроэкспорта», поставки за рубеж российской говядины в 2021 году выросли в 2,7 раза — до 191 млн долл. В натуральном выражении отгрузки увеличились в 2,2 раза — до 29 тыс. тонн. Основными импортерами российского мяса КРС и субпродуктов выступили Китай, Казахстан и Саудовская Аравия. В этом году одна только КНР за неполный год успела приобрести говядины на общую сумму в 131 млн долл. (в 3,65 раза больше чем в 2020 году) и 19 тыс. тонн в натуральном выражении (прирост — в 2,7 раза). Второе место среди ведущих импортеров российской говядины в 2021 году займет Саудовская Аравия, увеличившая ввоз говядины из России на 41% — до 21 млн долл.
Важным итогом 2021 года стало открытие рынка Марокко по мясу КРС. К началу декабря объем отгрузок в Марокко составил 2 тыс. тонн, что эквивалентно 8,4 млн долл. в денежном выражении.
Интересным образом ситуация развивалась с экспортом рыбы. В прошлом году российским экспортерам удалось поставить свыше миллиона тонн рыбы (преимущественно сайды) в КНР, что составило 61% от всего российского экспорта рыбы. Однако в конце прошлого года органы ветеринарного контроля этой страны резко ужесточили правила ввоза импортируемой рыбы, ссылаясь на случаи обнаружения присутствия вируса COVID-19 на свежей рыбе. В результате уже в первой половине этого года экспорт рыбы, выловленной российскими рыбаками, в Китай обвалился сразу на 81% по сравнению с тем же периодом годом ранее. Палочкой-выручалочкой в этой ситуации стала Южная Корея, которая почти наполовину увеличила импорт российской рыбы по сравнению с прошлым годом: экспорт рыбы на южнокорейском направлении достиг внушительных объемов — 749,67 тыс. тонн за 10 месяцев 2021 года, что на 72% превышает аналогичные показатели за прошлый год. В итоге Южная Корея стала топ-импортером российской рыбы, Китай опустился на второе место, закупив 304 тыс. тонн рыбы. Одновременно российские экспортеры рыбы смогли оперативно перераспределить высвободившиеся объемы с китайского направления на рынок ЕС и Японии, куда отправилось соответственно 94 510 и 54 360 тонн морепродуктов.
Таким образом, за 10 месяцев 2021 года российские трейдеры всего реализовали рыбы на внешнем рынке на сумму 5,4 млрд руб. (73,2 млн долл.), что на 24% превышает аналогичный показатель 2020 года. При этом физический объем экспорта просел на 13% по сравнению с прошлым годом.
Подобные примеры с диверсификацией экспорта лишний раз показывают возможности недоиспользованных направлений, которых немало остается на мировой карте российского экспорта. Правда, их освоение и расширение потребует серьезных усилий в плане переговорного процесса, гармонизации производственных и ветеринарных стандартов, построения новых эффективных логистических цепочек в столь непростые пандемические времена.
При всей позитивности приведенных цифр по агроэкспорту, стоит осознавать, что сегодня темпы роста российского экспорта сельскохозяйственной продукции и продовольствия заметно опережают динамику производства валовой продукции сельского хозяйства. И это происходит на фоне замедления роста производства продовольственных товаров с высокой добавленной стоимостью, а также высоких затрат российского населения на приобретение продовольственных товаров и периодических скачков цен на основные продукты питания. Есть повод задуматься...
И про COVID-19
Помнится, в конце 2020 года звучало множество прогнозов по поводу спада пандемии к середине 2021 года. Однако реальность оказалась иной, и в середине года вместо затухания COVID-19 россиянам была дарована лишь короткая передышка перед новыми волнами пандемии. В этой ситуации полноценное проведение выставки «Агропродмаш-2021» стало настоящим чудом, потому как ведущие экономики мира были вынуждены в очередной раз перенести знаковые отраслевые события на неопределенный период. Причем перспектива проведения ключевых международных выставок за рубежом пока достаточно туманна.
Тем временем известие о приходе нового загадочного штамма «Омикрон» вновь внесло коррективы в оптимистичные прогнозы относительно скорой победы над коронавирусом. И вроде бы в развитых странах показатель пресловутого коллективного иммунитета преодолел целевую отметку в 80%, однако новый штамм одним только своим появлением заставил и обывателей, и некоторых специалистов начать сомневаться в эффективности существующих вакцин и методов профилактики инфекции.
В результате мнения экспертов вирусологии и эпидемиологии разделились. Часть из них склонилась в пользу оптимистичного сценария. Согласно ему «Омикрон» способен покончить с заразой раз и навсегда, поскольку с таким количеством мутаций он нестабилен, а значит, скоро самоуничтожится, предварительно вытеснив другие штаммы коронавируса. Другие, наоборот, забили тревогу как раз по причине большого количества мутаций, наделивших вирус еще большей способностью уклоняться от иммунитета человека по сравнению с предшественником, не говоря уже о его высокой контагиозности...
Из-за нехватки объективной аналитической информации по поводу опасности новых штаммов и возможных административных последствий в виде реакции на них, становится практически невозможным строить прогнозы на будущий год по ситуации с пандемией. Отрадным является лишь тот факт, что российский аграрный и пищевой бизнес сумел приспособиться и обрести собственный «иммунитет» по отношению к текущей пандемии. На помощь пришли дистанционные технологии производственного мониторинга, развитые коммуникационные сервисы для проведения совещаний, переговоров и конференций в режиме онлайн, а также отработанные за почти два года меры профилактики инфекции в виде вакцинации, экспресс-тестирования, дистанцирования, разделения потоков рабочей силы, ношения масок, дезинфекции помещений и т.д.
Тем не менее хочется пожелать всем, чтобы меры профилактики коронави-русной инфекции в будущем году из насущной необходимости перешли в разряд формальных «лучших практик» по мере исчезновения этой изрядно надоевшей проблемы. По крайней мере, давайте на это надеяться. С Новым годом!