Всероссийский аналитический журнал для профессионалов индустрии продовольcтвия С нами ваши инвестиции
станут эффективными!
В ближайшие четыре-пять лет мы должны полностью обеспечить свою независимость по всем основным видам продовольствия, а затем Россия должна стать крупнейшим в мире поставщиком продуктов питания. Это открывает для нас колоссальные новые возможности.

Из Послания Президента России В. Путина Федеральному собранию 12 декабря 2012 года.

О ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫХ "САНКЦИЯХ" И ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ ПОЛИТИКЕ

Очевидны два пути развития событий: либо мы удовольствуемся механической компенсацией выпадающих объемов импорта и ждем новых санкций, либо используем представившийся шанс и осуществляем структурный разворот аграрной экономики, выстраиваем эффективную модель ее развития, "очищенную" от структурных перекосов и неэффективных механизмов поддержки.

Президент Владимир Путин 6 августа текущего года подписал указ "О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации". Указом сроком на один год запрещается либо ограничивается ввоз на территорию Российской Федерации "отдельных видов сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия, страной происхождения которых является государство, принявшее решение о введении экономических санкций в отношении российских юридических и (или) физических лиц или присоединившееся к такому решению". В развитие указа правительство РФ своими постановлениями от 7 и 20 августа утвердило, а затем уточнило "Перечень сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия, страной происхождения которых являются Соединенные Штаты Америки, страны Европейского союза, Канада, Австралия и Королевство Норвегия и которые сроком на один год запрещены к ввозу в Российскую Федерацию".

В джунглях много слов, звук которых расходится со смыслом

Ответные "антисанкционные" меры затрагивают относительно небольшую долю российского импорта сельскохозяйственной продукции и продовольствия. Напомним, в 2013 году объем импорта такой продукции составил 43,1 млрд долл. США, из этой суммы под ответные "санкции" подпадает, по имеющимся расчетам, продукция на сумму 9,1 млрд долл., или чуть более 20% общего объема (по стоимости). В отношении базовых продуктов питания в натуральном выражении эта доля значительно ниже, если верить расчетам Минсельхоза России, озвученным министром сельского хозяйства РФ Николаем Федоровым на брифинге по завершении заседания Правительства РФ 7 августа 2014 года (см. таблицу 1).

Если взглянуть на ситуацию с "другого берега", ожидается, что от временного запрета больше всего пострадает ЕС, но даже в этом случае под ответные меры попадет лишь порядка 40% (по стоимости) его экспорта сельскохозяйственной продукции и продовольствия в Россию: если верить последнему отчету Еврокомиссии, общий объем сельскохозяйственного экспорта в Россию составил в 2013 году 12,2 млрд евро (включая рыбу и текстильное сырье) (см. таблицу 2).

В свою очередь, весь европейский экспорт сельскохозяйственной продукции и продовольствия в Россию составляет, согласно данным той же Еврокомиссии, лишь немногим более 10% сельскохозяйственного экспорта ЕС, а в объеме подпадающих под "санкции" видов продукции - всего около 5,5%. При этом экономический ущерб Евросоюза от введенных им же самим секторальных санкций против России составит, по оценке Еврокомиссии, несопоставимо большую величину: в текущем 2014 году - 40 млрд евро (0,3% ВВП ЕС), в 2015 году - 50 млрд евро (0,4% ВВП ЕС). Таким образом, нет никаких оснований называть ответные меры санкциями, имеющими целью "наказать" наших традиционных торговых партнеров и, уж тем более, нанести им ощутимый экономический ущерб.

На наш взгляд, основные непосредственные результаты указа, несмотря на его "экономическое" название, лежат в политической сфере. Принятие документа, во-первых, обозначило политическую волю к защите национальных интересов страны в ответ на недружественные действия западных партнеров; во-вторых, перенесло проблему так называемой продовольственной независимости в практическую плоскость и подтолкнуло к оценке реальных угроз и рисков национальной безопасности со стороны нашей сегодняшней зависимости от импорта продовольствия; в-третьих, позволяет моделировать наши возможные действия и механизмы максимально быстрой и относительно безболезненной реакции на гипотетические попытки организовать "продовольственную блокаду" страны. Именно на это направлены так называемые "специальные экономические меры": в сжатые сроки определить и сформировать альтернативные источники импорта продовольствия, компенсирующие выпадающие объемы продукции, а также организовать ценовой мониторинг и контроль, не допустить заметного роста цен на продовольствие в течение определенного переходного периода.

Поставки мяса и мясопродуктов из стран ЕС, США, Канады и Австралии предполагается заменить поставками из Бразилии (уже по состоянию на 7 августа текущего года было аккредитовано более 40 новых предприятий из этой страны), Уругвая, Парагвая, Аргентины и Белоруссии; сыра, масла и сухого молока - поставками из стран Южной Америки и Новой Зеландии; рыбы и морепродуктов - импортом из Чили, овощей - поставками из Турции, Аргентины, Чили, Китая, Узбекистана, Азербайджана; яблок и груш - поставками из Аргентины, Чили, Китая и Сербии; вишни, черешни, абрикосов, персиков - поставками из Узбекистана, Азербайджана, Армении, Таджикистана, Израиля, Турции, Ирана; цитрусовых - из Египта, Марокко, Турции, Южно-Африканской Республики. Свою готовность организовать новые или увеличить уже имеющиеся поставки рыбо- и морепродукции, сухого молока, сыров пармезан и моцарелла, сгущенного молока, плодовоовощной продукции выразили предприятия Эквадора. Параллельно, как утверждал вице-премьер Аркадий Дворкович на совещании президента с членами Правительства 27 августа текущего года, проводится активная работа по организации связей торговых сетей с отечественными поставщиками. Правда, в каких конкретно формах ведется эта работа, он не уточнял: являются ли они мерами краткосрочного действия на период введения запретительных мер, или закладывают фундамент устойчивых, системных связей?

Ценовая ситуация на продовольственном рынке после введения ограничительных мер развивалась в пределах ежегодных закономерностей (см. таблицу 3).

По данным Росстата, в августе значение месячного индекса цен на продовольствие (август к июлю) составило 99,7% и было практически на уровне значения индекса цен на продовольствие в соответствующем периоде 2013 года (август 2013 к июлю 2013). Важным считаем тот факт, что значение индекса было ниже значений индекса потребительских цен, индекса цен на потребительские товары и базового индекса потребительских цен. Определяющим фактором снижения цен на продовольствие явилось традиционное сезонное снижение цен на плодоовощную продукцию. К примеру, картофель подешевел на 31,8%, помидоры - на 26,8%, морковь, свекла и лук репчатый - на 20,5, 21,2 и 23,1% соответственно. В то же время цены на лимоны выросли на 22,5%, апельсины - на 7,2%, груши - на 1,6%; на 0,6-3,1% подорожали чеснок, замороженные овощи, сухофрукты и орехи. Отмечалось удорожание практически всех наблюдаемых видов мясо- и рыбопродуктов. В группе мясопродуктов наиболее значительно выросли цены на окорочка куриные - на 4,8%, куры охлажденные и мороженые - на 4,5%, кулинарные изделия из птицы - на 2,0%. Среди рыбопродуктов рыба живая и охлажденная подорожала на 3,0%, мороженая разделанная лососевых пород - на 2,4%, филе рыбное - на 1,4%. Таким образом, при общем снижении месячного индекса цен на продовольствие цены на отдельные товары из санкционного списка заметно подросли. Однако вряд ли этот рост непосредственно отразил снижение поставок соответствующих продуктов, поскольку в таких случаях неизбежен временной лаг; очевидно, решающую роль в этом повышении сыграли ажиотажный спрос, высокие инфляционные ожидания, курсовые колебания национальной валюты, а также недобросовестные, спекулятивные действия отдельных поставщиков. К примеру, на Сахалине, по данным СМИ, мясо курицы в течение первой недели после введения запретительных мер подорожало более чем в полтора раза, и его причиной торговцы называли необоснованные действия приморских оптовиков, которые одномоментно взвинтили цены на 20-40%. При этом изменения коснулись даже китайских яблок, которые не подпадают под запрет на импорт. Слишком долго, по-видимому, нас приучали к мысли, что продовольственный импорт играет очень большую, если не решающую, роль в продовольственном обеспечении, и сейчас мы получаем вполне естественную реакцию населения - запасайся впрок.

В настоящее время Минсельхоз России - как всегда в режиме ручного управления - подготовил проект постановления Правительства, разрешающий регионам заключать с производителями и торговыми сетями соглашения, которые предусматривают мероприятия по поддержанию цен на отдельные виды продукции*. К этому механизму Правительство России прибегало еще в 2007 и 2010 годах, с тех пор Минсельхоз и другие заинтересованные ведомства так и не предложили каких-либо встроенных ценовых регуляторов автоматического действия. И это, между прочим, не случайно. Можно много - и правильно при этом - рассуждать о ценовых перекосах, однако в основе их лежат перекосы производства, переработки и распределения продовольствия. Попытки регулировать цены без устранения структурных перекосов в отечественном продовольственном хозяйстве весьма ограничены по набору механизмов и неэффективны по результату. Это может показаться смешным, но сейчас чуть ли не единственным действенным фактором сдерживания роста цен на продовольствие может являться только боязнь быть обвиненным в срыве важной политической акции и игнорировании национальных интересов со всеми вытекающими последствиями. Других реальных рычагов у государства нет. Те механизмы и инструменты, которые предусмотрены Федеральным законом "Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации" и соответствующими подзаконными актами, могут быть признаны эффективными разве что в условиях чрезвычайных ситуаций.

Если бы санкций не было, их стоило бы выдумать

Пока, как мы видим, импортозамещение сводится в основном к замене одних импортеров другими, и в этом нет ничего предосудительного, имея в виду сжатые сроки, отведенные для принятия решений, но в большей степени - естественные, всем известные особенности сельскохозяйственного производства с лительным временем производства и рабочим периодом. Однако за мерами ситуативного реагирования должны последовать долгосрочные экономические меры, направленные на реальное импортозамещение. В том, что такие меры будут предприняты, сомнений нет: уже 12 августа Дмитрий Медведев издал поручение, предписывающее разработать и представить в Правительство изменения в Государственную программу развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы (далее - Госпрограмма-2020). Изменения должны предусматривать "формирование новых и корректировку существующих мероприятий программы, направленных на развитие производства отечественной сельскохозяйственной продукции, в значительной степени зависящей от импортных поставок, с учетом долгосрочной экономической целесообразности", а также "финансовое обеспечение существующих мероприятий указанной государственной программы сверх ранее одобренных объемов бюджетных ассигнований". И вот здесь мы оказываемся в точке бифуркации: либо мы удовольствуемся механической компенсацией выпадающих объемов импорта и ждем новых санкций, либо используем представившийся шанс и осуществляем структурный разворот аграрной экономики, выстраиваем эффективную модель ее развития, "очищенную" от структурных перекосов и неэффективных механизмов поддержки.

Первый вариант, похоже, Минсельхозом России уже просчитан и будет использован при подготовке новой редакции Госпрограммы. Ее ключевые параметры были озвучены министром сельского хозяйства Николаем Федоровым на совещании о ходе уборки урожая и мерах по увеличению производства сельскохозяйственной продукции, прошедшем в Курске 22 августа. В результате проведения дополнительных мероприятий предполагается обеспечить более высокий уровень импортозамещения в сравнении с базовым (утвержденным) вариантом Госпрограммы-2020 (см. таблицу 4). Средства на эти цели планируются немалые: на совещании в Курске Федоровым была озвучена требуемая сумма - 636 млрд рублей. Не сомневаемся, за данной суммой стоят определенные расчеты, но в сухом остатке получается, что на ближайшие 6 лет на замещение каждой единицы импортной продукции стоимостью 1 долл. США наше министерство требует 70 рублей средств федерального бюджета.

Дополнительные средства предполагается распределить по следующим основным направлениям: развитие растениеводства (178 млрд руб.), развитие животноводства (252 млрд руб.), развитие оптово-логистических центров (54,3 млрд руб.), технико-технологическая модернизация и инновационное развитие (44 млрд руб.), развитие финансово-кредитной системы (89,5 млрд руб.). Как видим, ничего принципиально нового Минсельхоз не предлагает, за исключением финансирования модного нынче направления - развития оптово-распределительных центров, на которое выделяется больше средств, чем дополнительных ресурсов на технико-технологическую модернизацию и инновации. По своим целям, направлениям и механизмам реализации новая редакция воспроизводит все основные недостатки действующей версии Госпрограммы.

Альтернатива стучится во все двери

В разрабатываемой новой редакции Госпрограммы-2020 сохраняется ориентация на производные показатели самообеспеченности, а не на базовые показатели потребления населением продовольствия и полное раскрытие потенциальных возможностей нашего АПК**. На наш взгляд, в Госпрограмме должна быть прямо поставлена цель обеспечения потребностей всех слоев населения в продовольствии на уровне научно обоснованных норм на основе полного использования потенциала отечественного АПК, причем этой цели должны соответствовать количественно определенные индикаторы. Для реализации этой цели необходимо, в частности, использовать значительные средства бюджета на развитие системы внутренней продовольственной помощи и организацию социального питания. Обеспечение продовольственной независимости - это одно из условий или одна из задач, обеспечивающих достижение этой стратегической цели. Утрируя ситуацию, абсолютная продовольственная независимость может быть обеспечена полным запретом на импорт продовольствия на фоне стагнации или даже сокращения потребления населения.

Сохраняется искусственно сконструированный принцип софинансирования расходов на поддержку АПК за счет средств федерального бюджета и бюджетов субъектов Федерации. Куда логичнее и рациональнее, как уже писала "ПродИндустрия", использовать принцип многоканального дифференцированного финансирования, когда те или иные мероприятия будут финансироваться либо из федерального бюджета, либо из бюджетов субъектов Федерации в зависимости от их приоритетности, народнохозяйственной важности и региональной специфики. С одной стороны, надо полностью развязать руки субъектам Федерации в выборе специфических региональных форм поддержки. Формально такая возможность существует, однако на практике она малореализуема, поскольку ограниченные средства региональных бюджетов в первоочередном порядке должны направляться на софинансирование расходов федерального бюджета. С другой стороны, нельзя ставить федеральную поддержку в зависимость от состояния региональных бюджетов: в конце концов, в данном случае мы поддерживаем сельское хозяйство и сельскохозяйственных производителей, а не регионы.

В пакете мер поддержки одно из основных мест по-прежнему будет занимать субсидирование процентной ставки по инвестиционным кредитам и поддержка финансово-кредитной сферы (согласно проекту, повторим, 89,5 млрд руб.). На практике это означает, что бюджетные средства будут направляться на докапитализацию Россельхозбанка в надежде, что они дойдут до сельхозпроизводителя. По сведениям СМИ, общая сумма докапитализации, на которой настаивает Россельхозбанк, составляет 100 млрд руб. Кроме того, банк также хочет возмещения убытков за запрет на внешние заимствования в сумме 8,7 млрд долл. Наши романтики-либералы любят использовать метафору позапрошлого века о банковской системе как "сердечно-сосудистой системе" экономики. Продолжая аналогию, можно напомнить, что сердечно-сосудистая система подвержена инфарктам и инсультам, и пока ее не очистишь от тромбов, нет никакой уверенности, что "кровь" будет поступать по назначению. С другой стороны, продолжаем настаивать, что наше сельское хозяйство не готово - технико-технологически, финансово, институционально, структурно - переваривать масштабные инвестиционные кредиты. Вот и на совещании по вопросам государственной поддержки птицеводства в условиях запретительных мер и активной политики импортозамещения, которое прошло в Минсельхозе России 24 августа текущего года, специалисты отраслевых объединений и сельхозпроизводители в который уже раз предложили рассмотреть возможность компенсации затрат на корма и энергоносители, которые составляют львиную долю затрат при производстве птицы, а также логистических затрат на доставку продукции. Пока, как ни парадоксально это звучит, основным выгодополучателем схемы субсидированной процентной ставки являются крупные банки. Конечно, государство не должно отказываться от поддержки инвестиций, однако следует перейти от субсидирования процентной ставки к принципиально иной модели - к прямым государственным инвестициям в крупные проекты на условиях государственно-частного партнерства в рамках Инвестиционного фонда Российской Федерации, региональных инвестиционных фондов субъектов Федерации, Российского фонда прямых инвестиций.

Для преодоления накопившихся структурных диспропорций необходимо создавать новые институты развития - федеральный и региональные фонды перераспределения фуражного зерна, селекционные центры, торгово-распределительные сети, ориентированные не только на оптовое звено, но и на мелких производителей. Пока, напротив, делается все, чтобы устранить мелких и средних производителей с продовольственного рынка. В этой связи достаточно упомянуть о введении в действие Технического регламента "О безопасности мяса и мясной продукции", который фактически вводит запрет на свободное обращение продуктов убоя и мясной продукции, производимой гражданами в личных подсобных хозяйствах. С 1 мая 2014 года мясо животных, забой которых был проведен в домашних условиях, может использоваться только для личного потребления и не будет допускаться к продаже на рынках и ярмарках. А ведь в личных подсобных хозяйствах, напомним, производится 27% всего мяса скота и птицы, в том числе мяса КРС - более 60%!

У всей этой ситуации с санкциями и ответными мерами есть одна побочная линия, связанная с членством в ВТО.

17 лет нынешняя исполнительная власть добивалась принятия России во Всемирную торговую организацию, ради этого события мы пошли, в частности, на небывалые уступки в части государственной поддержки сельского хозяйства. И вот теперь оказывается, что все преимущества ВТО-членства могут быть дезавуированы одним лишь росчерком пера под списком санкционных мер в отношении России. Тем не менее с упорством, достойным лучшего применения, Минсельхоз в новой редакции Госпрограммы-2020 вновь формулирует цель повышения конкурентоспособности российской сельскохозяйственной продукции на внутреннем и внешнем рынках в рамках вступления России во Всемирную торговую организацию. Не пора ли нам оценить целесообразность участия в этой организации с учетом очевидных экономических потерь и больших политических рисков?


* На момент подготовки материала проект документа все еще находился на рассмотрении в Правительстве РФ.

** Проект Госпрограммы размещен на портале Государственных программ Российской Федерации, http://programs.gov.ru/Portal/

Рустам ГУМЕРОВ.